Арктический мост - Страница 152

152

На бреющем полете пронесся самолет. Он сбросил на вокзал пачку газет. Шелестя, они скользнули по огромной серебряной сигаре вокзала, посыпались на толпу.

Мальчик подхватил два листка и один протянул деду.

«Последний выпуск! Специальная корреспонденция со станции «Ракетная»».

Николай Николаевич надел очки.

«Директор Института реактивной техники Анна Ивановна Седых сообщила, что состав экипажа укомплектован и никакие добровольцы не могут рассчитывать на место в ракете. Экспериментальный полет в направлении Луны рассматривается как лабораторная работа. Высадка на поверхности Луны не предполагается. Члены экипажа по-прежнему желают остаться неизвестными.

Добровольцев, осаждающих территорию Института реактивной техники, просят учесть, что в состав экипажа они включены не будут».

Мальчик прочитал и вопросительно посмотрел на Николая Николаевича. Тот улыбнулся и сказал:

- Вот видишь, я говорил… ничего, брат, у тебя не выйдет.

- Я боюсь, что его там задавят в толпе, - сказала Галина Николаевна.

- Ничего, он на дерево залезет.

- Я правда, мамочка, на дерево залезу. На самую верхушку. Мне все видно будет. А когда дедушка вернется, я слезу, честное пионерское!

- Смотри не свались с дерева.

- Дедушка говорил, что ты тоже лазила, когда маленькой была.

- Я и сейчас могу, - рассмеялась мать.

Галина Николаевна подошла к перилам, вдоль которых в ящиках росли цветы, и с наслаждением понюхала их.

- Можно, я сорву один? - прошептал мальчик.

- Я тебе сорву! - пригрозил Николай Николаевич.

Однорельсовый путь натянутой нитью серебрился вдали. Ажурные, легкие арки эстакады убегающими волнами вздымались над листвой росших у их основания деревьев.

Жужжащий поезд остановился у перрона. Толпа ждала. Никто из стоящих поблизости от Волкова и его семьи не входил в вагон.

Николай Николаевич прощался с дочерью:

- Все будет в порядке. Должен же он посмотреть… Ему ведь тоже многое в жизни предстоит…

- Ладно, ладно, - целовала сына Галина Николаевна. - Я буду вас ждать. А папе ничего не скажу. Сережа ему сам все о лунолете расскажет.

- Обязательно, обязательно, мамочка, ничего не говори! - Мальчик повис на шее матери.

Николай Николаевич потянул его за собой.

Лишь когда Николай Николаевич и Сережа появились у окна, усаживаясь в удобные кожаные кресла у круглого столика и приветливо улыбаясь Галине Николаевне, люди на перроне стали входить в вагон.

Сережа нажимом красной кнопочки открыл окно. В вагоне стало слышнее музыкальное жужжание гироскопа, удерживающего в устойчивом положении двухколесный вагон.

Поезд плавно тронулся. Одновременно по второму пути подошел встречный поезд. Он не имел никаких токосъемных устройств.

- А ну, - спросил Николай Николаевич, - откуда поезд ток берет?

- Из рельса, - бойко ответил Сережа. - По нему токи высокой частоты бегут. Через воздушный промежуток в трансформаторной обмотке вагона возбуждается ток. Он и крутит моторы.

- Если бы ты так и по истории отвечал! - вздохнул Николай Николаевич.

Сережа смутился и хлопотливо замахал в окно, хотя мама уже уплыла назад и мимо проносились незнакомые лица. Сережа махал теперь синеватому асфальту магистрали, легкими арками мостов перелетавшей через перекрестки.

- Уверяю вас, мне это точно известно! Анна Седых летит сама, а одно место оставлено свободным для пассажира, одного из нас.

Мальчик изогнулся, украдкой поглядывая на говорившего почтенного пассажира в светлой соломенной шляпе… Николай Николаевич чуть усмехнулся в усы. Заметив Волкова, рассуждавший о полете смешался, снял шляпу и принялся завязывать ленту.

- Седых полетит! Разве я ее не знаю? - слышался из другого конца вагона звонкий девичий голос.

- На фотографии отчетливо видно, что первая автоматическая ракета до сих пор лежит на лунной поверхности. Искра при падении была заснята на кинопленку, - доказывала какая-то старушка.

Ее внук, Сережин ровесник, рассуждал:

- Да это не страшное путешествие. Уж я знаю! Не страшнее, чем сесть в поезд Арктического мое га. Верно!

Промелькнули дома-амфитеатры с широкими террасами, на которых росли деревья; пронеслись стеклобетонные громады заводов с чистыми, словно паркетными, дворами, разлинованными межцеховыми дорожками. Вскоре под эстакадой пронеслись кроны деревьев. Там и здесь мелькали крыши дач, бассейны для плавания, зеленые лужайки с фигурками детей.

- Два таких события - и в один день: окончание строительства Арктического моста и отправление лунолета! И все это завтра! Как бы я хотела быть сразу в двух местах!

- Я бы не разрешил лететь Анне Седых. Нельзя допускать, чтобы конструкторы погибали от случайностей. Вспомните Арктический мост…

Николай Николаевич, продолжая смотреть в окно, улыбнулся.

Назад плыли леса и перелески. Под арки эстакад ныряли асфальтовые и железные дороги. Москва осталась позади.

Все время в вагоне говорили об окончании строительства Арктического моста, о встрече русского и американского доков в районе Северного полюса и о дерзком полете в сторону Луны ракеты Анны Седых…

Однорельсовая железная дорога около станции «Ракетная» проходила у самой территории института. С высоко поднятых над землей ферм был отчетливо виден двор института, длинные здания с арочными стеклянными перекрытиями и решетчатое сооружение гигантского подъемного крана в середине двора. Все фермы однорельсового пути были усеяны мальчишками, неизменными свидетелями всех значительных и незначительных событий во всем мире, во все времена. К ним и примкнул немедленно Сережа с разрешения деда.

152